Как рассказать? Мы едем по Турции, вокруг расстилаются поля и горы, каждый день мы умеем заблудиться и попасть то в самую местную деревушку, то забраться на горный серпантин, с которого видно Мраморное море, чуть ли не от края до края. Пересечь Дарданеллы на маленьком пароме, пробраться на огороженную территорию (6человек от девяти до шестидесяти девяти лет), чтобы погулять на закате по Трое, резко тормозить на трассе, чтобы купить гранат - смотри, какой он спелый, лопнувший прямо на ветке! - вставать с утренним намазом - это всё про нас.
Дедушка, ничего не смущаясь, говорит со всеми на чистейшем русском, его где-то даже понимают, я щебечу на английском, и мы примерно равно успешны; деревни смеются миллионниками, и нам везде хорошо. Сегодня мы дышали морем, а завтра день в полях. Я ножкой трогала тыкву прямо на грядке. Оливковые деревья растут повсюду - просто срывай, но кому они нужны такие, какие они на дереве; гранаты тоже на каждом шагу - невероятные плоды, свисающие с тонких веточек, какие-то странные средиземноморские дубы, травы, мандарины; тут вся такое невероятно живое вокруг, так хорошо душе от солнца и ветра, от морского воздуха, от стрекота кузнечиков. Везде животные - коты, собаки, куры, со всеми можно тетешкаться и играть; раз в несколько часов разносится из громковорителей молитва, везде мечети, ванночки для омовения ног, люди до трогательного здесь набожны.
В семье хорошо, смех не тихнуть, все так интересно, каждое слово вызывает перекрестный огонь цитат и воспоминаний, нам замечательно вшестером, и люди вокруг улыбаются, видя нас.
А я снова штурман, карты в телефоне - такие же, как были во Франции, и я каждый день вспоминаю, как мы колесили на маленьком чёрной ситроене, как питались хлебом, сыром и вином, спали в палатке, обнявшись. Быт многое убивает, усталость и дела - оставшееся, но когда я вспоминаю Францию, ночи тепла, часы разговоров, смеха, пения всех подряд песен; как понимание достигло уровня телепатии, как мы завтракали на траве каждый день… Я знаю, мы вечны.